Фильм Ларса фон Триера «Догвилль»
Дикая, беспредельная власть — хоть над мухой — ведь это тоже своего рода наслаждение. Человек — деспот от природы и любит быть мучителем.
(с) Ф. М. Достоевский. Игрок
Создатель Ларс фон Триер, следуя принципу театра Брехта, помещает нас в условный мир, где все не по-настоящему. Этим он как бы говорит нам: «Давайте избавимся от эмоций, не надо переживать, когда насилуют или убивают. Давайте просто поймем суть». По принципу Брехта Триер не дает зрителю чувственную пищу, переходит сразу к «горячему» - к сути, к интеллектуальному.
Нашей целью было получить как можно более многообразное, широкое и глубокое понимание фильма, а значит и сути вещей. Было высказано много мнений, противоречивых и интересных.
Мы обсудили почему добрые милые люди Догвилля вдруг превратились в ненасытных жестоких животных. Были высказаны мнения, что для людей Догвилля Грейс была отражением их уродства и неполноценности. Но ведь все одинаковые. «Догвилль» - везде, говорит Триер.
Грейс в конце фильма сравнивает людей своего отца, от которых она бежала и простых людей, которых она идеализировала. Простые люди добры и милы ровно до той поры, пока у них не появится полная власть. При наличии власти и ощущения безнаказанности человек начинает звереть, превращаться в «собаку».
Мы обсудили Грейс и Тома. Были мнения, что все, что было в Догвилле – это «наглядный пример», эксперимент, который провела Грейс. А может это она все подстроила? Кто был ведущим в этом ужасном «наглядном примере»?
Экспертом в этот вечер выступила Мадина Слуцкая, юнгианский психоаналитик, Член Международной Ассоциации Аналитической Психологии (IAAP). С помощью экспертного мнения мы получили интересный взгляд на фильм: Догвилль как внутренняя картина психики одного человека. А что, если все герои – это всего лишь субличности одной персоны? А что, если Том и Грейс – это две части одного целого: герой и антагонист как персона и тень, а убийство Догвилля – это необходимая своеобразная отработка травмы?
В этом фильме все – символ. Обсуждение мы начали с очевидного: Догвилль – «город собак», Грейс – «милость», «благодать». В разборе фильма были также использованы идеи и интерпретации исследователя истории философии и герменевтики Ури Гершовича и кинокритика Олега Аронсона.
Том говорил о даре, он задавался вопросом: способен ли человек принять дар. Том как любитель «наглядных примеров» представляет городу этот дар в виде Грейс. Итак, благодать является народу. Сначала ее никто не хочет использовать. А что взять с благодати в материальном плане? Благодать – ненужная вещь. Но потом ей придумывают какую-то работу, которая, казалось бы ни к чему, но для Грейс она нужна. Что происходит после видели все. Грейс медленно, но верно превращается в раба на привязи. Чак как-то говорит: «Люди везде одинаковые, они везде жадные. Если им дать много еды, они будут есть пока не лопнут».
Далее мы поставили философский вопрос: Что такое дар?
Казалось бы, когда ты получаешь дар, ты как бы должен оказаться за рамками принципа обмена. Но в нашем мире все непросто. Любой подарок обязывает. Само восприятие дара невольно нас включает в систему обмена. Мы как минимум благодарны. А благодарность – это уже экономика. Добро под знаком добра – это мощнейшая экономика.
Так что такое чистый дар?
Может быть дар – это, когда он незаметен. Это, когда тот, кому подарено нечто даже не знает об этом.
Но как же чувство собственного тщеславия? То самое высокомерие?
Тогда получается нужно, чтобы твой дар отвергли. В итоге мы получаем жертвенность. Ты даешь миру дар, а он не видит этого и даже отвергает. Готов ли ты дарить, когда тебя унижают? Мученическая жертвенность с унижением – дар в чистом виде – наивысшая ценность чего? Да, христианства. Примеры: Иисус.
Грейс – распятая милость. Зная Триера и его взгляд на религию, думаю, это оно и есть. Триер называет всепрощение, милость высокомерием. Так любит ли нас Иисус?
Итак, Благодать ступила на землю Догвилля и первый, кто ее встретил – это собака по кличке Моисей. Моисею Грейс не нравится. Моисей – это ветхий завет. В иудаизме Бог карающий. Основа ветхого завета – Закон Талиона: «Око за Око», «Кви про кво», «Мера за меру». Христианство диктует другие ценности. «Если ударили по правой щеке, подставь левую».
Итак, у нас ясно проявились следующие противопоставления:
Бог карающий VS Бог милостивый и милосердный.
Закон Талиона VS Милость, благодать.
Грейс бежит от гангстеров. Милость, всепрощение противопоставляется закону. Политический закон, который иронично связан с мафией, преследует этическую ценность.
Грейс оправдывает каждого. Всепрощение создает территорию без закона, эту территорию человек начинает, как правило, использовать в своих целях. И нет предела его аппетиту. Благодать/милость – это попытка возвысить человека, которая вместо этого превращает человека в животное.
Милость и всепрощение – это сила, которая вечно хочет добра, а совершает зло.
Итак, Грейс хочет возвысить город, увести людей от животного, но в итоге сама превращается в собаку. Момент, когда она на цепи и секс с ней словно забава с коровой явно показывают, что она оказалась в роли загнанного животного.
Грейс проходит все стадии становления собакой. А в городе собака одна – Моисей. Это ветхий завет, это Закон Талиона.
Каждая осознающая себя благодать проходит все стадии становления законом.
Сначала Грейс бежала от гангстеров/закона, она хотела быть вне закона, быть чистой милостью, чистым даром. Она со своими идеалами попадает в город, где Том предлагает ей работать на людей в городе за то, что они дают ей приют. Когда приходит весть об опасности Грейс, Том советует ей работать больше. Принцип: «Кви про кво». Грейс разочарованно говорит: «Именно так бы говорили гангстеры».
Также по итогу обсуждения мы отметили оборотную сторону божественного закона: Dogvill –Dog – God – Godvill.
Смотреть фильм – это все же работа. Обсуждение фильма «Догвилль» было глубоким и очень приятным. Надеюсь, каждый для себя нашел интересные мысли и новые открытия.
Ваша
Хабибуллина Регина
P.S. Ждем вас в следующий раз на обсуждение фильма Ингмара Бергмана "Осенняя соната". Кстати, любимого режиссера Вуди Аллена и Ларса фон Триера!